Дух мечты ничто не изменило,
И ничто, наверно, на земле
Нас с такою силой не манило,
Как манила Индия к себе.

Мы стремились к ней, и не напрасно,
Не затем, что жаждали чудес,
А затем, что нам и ей подвластны
Высота и широта небес.

И уму неведомые дали
Млечный Путь соединял, светясь.
Пусть не сразу мы, но угадали
Наших душ таинственную связь.

Книга книг для нас с тобой открыта,
И в безмолвье звездном и ночном
В языке воскресшего санскрита
Мы глагол славянский узнаем...

*******************************************************************

Голубые холмы Индостана!
(Свет скользит по отвесной скале.)
Мне сегодня нисколько не странно
Вас увидеть в редеющей мгле.
Море ниточкой тонкой синеет
И уходит, звеня, в синеву.
Не пойму: наяву ли, во сне я,
Только кажется мне — наяву.
Нелегко мне далось ожиданье.
И ниспослана, как испытанье,
Черновая работа годов,
Чтобы ты различил очертанья
Прилегающих к небу холмов,
Чтобы в сумраке влажного леса,
Где простерся над нами навес,
Вдруг исчезла, как дымка, завеса,
Отделившая нас от небес,
Чтоб воскрес из слепого тумана
Фантастический блеск облаков...
Голубые холмы Индостана,
Многорукие тени веков...
Сколько раз затихающей ночью
Среди мелких забот и труда
Вас я видел, хотя и воочью
Вас не видел еще никогда...

***************************************************************************

И опять за ратью рать теснится
В полумгле проснувшихся веков,
И опять грохочут колесницы
И трепещут отблески клинков.

Чья орда, какой набег вершила?
Задыхались в пламени дома,
И глаза бесчисленные Шивы
Равнодушно заливала тьма.

И опять, бунчук свой и знамена
Водрузивши в гордой высоте,
Победитель с думой затаенной
Подступал к невидимой черте.

Но она, как призрачная небыль,
С горизонтом уходила вспять.
Беспредельность скрывшегося неба
Не понять, не тронуть, не объять.

Вот и все. В ночи мерцают реки.
Звездным светом зыблются ручьи.
Звуки труб растаяли навеки,
Стали прахом копья и мечи.

Колесницы, конница, пехота,
Как песок меж пальцев, протекли
Не нарушив даже на йоту
Равновесье неба и земли.

**************************************

Гасит отзвуки лунного эха
Гималаев пылающий снег.
Над обителью вечного снега
Вечность свой замедляет разбег.

В свете звездных и трепетных молний
У подножья незыблемых скал
Нарастающий голос безмолвья
Настигает тебя, как обвал.

Нет, не зря, как ведется издревле,
Ты к вершинам свой путь совершил.
Ты увидел воочию Время,
Что туманом нисходит с вершин.

И увидел ты мысленным взором:
Круг за кругом пройдя по земле,
Утолив свою жажду простором,
Возвращается Время к себе.
И услышал ты голос простора,
Что растаял, протяжно звеня: —
Все прейдет. Не прейдут эти Горы,
Это Небо и эта Земля.

**************************************************************

Не в объятьях тропической йоги
И не так, как другие цветы,—
Лотос долго готовит побеги
Под тяжелою толщей воды.

День за днем незаметно растает,
Ночь за ночью померкнет, пока
Из воды над водою восстанет
Неподвижная чаша цветка.

Закачается гордо и плавно
Отраженный волной силуэт,
И тогда станет тайное явным,
Станет зримым невидимый свет.

Только лотос восходит не сразу,
И ускорить восход не спеши.
Не подвластный ни слуху, ни глазу,
Он подвластен движеньям души.

На холме, голубом и отвесном,
Мы стоим, чуть примявши траву,
И ни словом, ни звуком, ни жестом
Мы не смеем мешать волшебству.

И не смеем уйти мы отсюда.
Тишиною весь мир побежден.
Под водою свершается чудо.
Время есть. Помолчим. Подождем.
1970

(стихи нашего выдающегося современника Валентина Сидорова)

Там стены древнейшие в мире,

Расписаны вязью санскрита,

Там сладости к чаю в имбире,

В отеле «Палас Маргарита».

Там в храмах спят древние боги,

Измазаны пеплом аскеты,

Устав после дальней дороги,

Купаются в Ганге рассветы.

Там хною расписано тело,

Полузнакомой апсары,

Там Кама цветочные стрелы,

Пускает по воле Ишвары.

Там птицы стремятся к Праягу –

Священному месту в Бхарате.

Там чувствуешь тонкую влагу

Небесной реки Сарасвати.

Там звезды становятся ближе,

А боги в простых одеяньях,

Судачат о моде в Париже,

И ищут блаженство в деяньях.

Там все совершенно иначе,

Чем в нашей морозной Элладе,

И Путь, что тебе предназначен,

Лишь карта в небесном раскладе...

************************************************************************

Встану утром рано,

Спит прибрежный храм,

Берег океана,

Махабалипурам.

Напевают волны,

Мантру "Шива, Рам"

Я тобою полный,

Махабалипурам.

И какое счастье,

Внимать твоим дарам,

Ты -- мое причастье,

Махабалипурам.

ЖЕНЩИНЫ ИНДИИ
       
      Красивые женщины ходят в цветущей стране,
      Так быть и должно, и дворцы утопают в фонтанах.
      Мне кажется, Бог рай создал на земле,
      Тонуть так приятно во взорах туманных.
       
      Мильоны божеств согревают любовью своей
      И сладкие фрукты весь год искушают отведать,
      И в Индии много надёжных друзей,
      Готовые знания мудрых поведать.
       
      А женщины заняты мирным простым ремеслом:
      По дому хлопочут и доят коров солнцеликих;
      И Миры стоит в углу томик стихов,
      Сама же у Кришны осталась желанною гостьей на именинах.
       
      Моя госпожа! Ты художник, поэт, ювелир, -
      Отныне с прогрессом пол слабый к свободе легко потянулся.
      Узнайте, как женщина смотрит на мир,
      Равно это в воды священной реки* окунуться.
       
      Я встала б в круг танца, да только неведом язык.
      Бог танца, меня обними поскорее руками !
      А я свой наивный вручу тебе стих,
      Прочти как молитву его нараспев в своём храме.
       
       
       
      Твой храм красоты недоступен для всех,
      И тяготы женщин восточных едва ли
      Им скрасит покой для любовных утех,
      Недаром в почёте так чёрная Кали.
       
      О женщины Индии! Вас написал
      Художник** , царь гор и высот поднебесных,
      Среди Гималаев от холода он замерзал,
      И снег уступил его воле железной.
       
      О женщины! Вы свой исполните долг
      И карме послушны всегда как и мужу,
      Так радость приносит любимый цветок,
      Свои лепестки раскрывая наружу.
       
     (Прохорова Наталья)
       
       священная река* - имеется в виду Ганг
       художник** - Н.К. Рерих